Чем больше Мастер Морион всматривался в старинное живописное полотно, тем больше оно его притягивало какой-то неведомой силой и поражало. Вдруг нарисованные маслом цветущие яблоневые веточки дрогнули, шелохнулись, будто их осторожно тронул свежий весенний ветерок. Сначала показалась бледная, полупрозрачная, изящная женская ручка, раздвигающая ветви. Потом вторая. И вдруг из картины проявилась вся фигура, закутанная в дымчато-белый плащ-балахон.
Мастер Морион отпрянул и застыл от неожиданности. Он даже забыл сделаться невидимкой. Вернее, не успел произнести нужное заклинание. Так и остался стоять, будто его пригвоздили к стене обшарпанного коридора.
— Ты сторожил мой приход, Морион, я знаю.
Белая Дама скинула с головы свой капюшон и, взглянув в упор на молодого Мастера, продолжала, не дожидаясь, когда он придет в себя и обретет дар речи.
— Я много лет ходила по этому дому совершенно одна, пока не появилась Ваша благородная компания. Я не собираюсь пугать Вас и состязаться с Вами в искусстве волшебства и мистики. Но мне, возможно, понадобится именно твое участие, Мастер Морион.
Дама замолкла, ожидая реакции пораженного волшебника. И реакция последовала.
— Да, Ваше появление из этой картины весьма неожиданно. И я, признаться, был несколько поражен таким экстравагантным шагом. Но это было лишь минутное замешательство. Я, безусловно, польщен тем, что Вы заговорили со мной и даже предположили возможность моего скромного участия в неких событиях, о которых, надеюсь, скоро поведаете мне.
— Тому несколько причин, любезный Морион. Я бы не вышла так скоро и не вошла в этот необычный контакт, если бы тут оказались Ваши коллеги по волшебным делам. Дело в том, что именно Ваш магический дар может оказаться весьма кстати в решении моей сложной ситуации. Но сначала я должна убедиться, что мои представления о Ваших возможностях соответствуют моим надеждам.
— Слушаю Вас, сударыня, с огромным вниманием, и готов ответить на Ваши вопросы с полным откровением.
— Пройдемте в мои покои.
Белая Дама медленно двинулась по длинному коридору. Морион последовал за ней, чуть приотстав, освещая себе путь бронзовым подсвечником. Они спускались долго по узкой и длинной винтовой лестнице, и оказались перед старой кованой дверью.
К удивлению Мориона дверь легко открылась, как только к ней прикоснулась Дама. В лицо Мастера ударил яркий свет из подземной залы. Тут горели свечи в тяжелых бронзовых люстрах и в настенных канделябрах, которые располагались в простенках меж зеркал, заключенных в резные позолоченные рамы. В середине большой комнаты стоял огромный круглый стол на толстой ноге с роскошной малахитовой столешницей. Вокруг стола стояли большие резные кресла, обтянутые шелком с поразительным кружевным рисунком изумрудного цвета на золотистом поле.
Мориона поразил и круглый ворсистый ковер, в котором утопали ноги, и были совершенно не слышны шаги. В углу залы стояло огромное ложе с бархатным темно-зеленым балдахином, украшенным по краям тяжелыми кистями цвета старой бронзы. В этой грандиозной и прекрасной обстановке Морион осматривался и восхищался изысканностью старинного интерьера.
Течение его созерцательного процесса нарушил бой старинных часов, которые стояли на ломберном столе. Это было настоящее чудо камнерезного искусства. Мориона восхитило великолепие малахита и позолота бронзовых кружев. Яркие изумрудные волны и плывущие по ним чудные зеленые цветы украшали малахитовый корпус часов. Полутона зеленой палитры казались бархатными в отблесках играющего на свечах огня. А фигурки маленьких эльфов, сидящие по углам часов, привели в восторг. Морион так увлекся любованием этого прекрасного произведения искусства, что не услышал шагов за своей спиной.
— Это наши фамильные часы. Они пережили уже всех владельцев этой усадьбы. И теперь идут лишь для меня…
Морион обернулся. И опешил во второй раз! Он, попав в столь неожиданное место, почти позабыл о той, что его сюда пригласила. О печальной и загадочной Даме-привидении в пепельно-белом балахоне.